Играет дочь резиновой игрушкой

Играет дочь резиновой игрушкой,
А фидер ловит малый шип помех,
И стережет под скомканой подушкой
Припрятанный и неуместный смех.
Приветствуя полночную свободу,
Минует взгляд сердитый циферблат.
И богу лупоглазому в угоду
Язык болтает оьо всем подряд.
Назло прозябшей утренней ламоте
На завтра уготованной опять,
Мы крутим ночь в чудом водовороте,
И снова не желаем засыпать.
Предвидя месть изгнанника режима,
Мы продолжаем сладкий суицид,
И люстра полудохлая глядит,
Как тратят сон безумные транжиры.

Xxx
На почве заморозки—кончился сезон.
Стареющий поэт перебирает строки.
Своей дыры дождавшийся озон
Вливается в вселенские потоки.

А в слезном озерце почти, что наледь сна,
И отраженье звезд, и ожиданье меди,
И вера в чудо с прозвищем весна,
И шепоток, угодный для соседей

На почве заморозки – страшное зрило
В привычку, вырождаясь и мелчая,
Но если лето – стало быть тепло,
А если истина, то стало быть простая