Для тех, кому не спиться по ночам 5

НАЧАЛО

Нужно было одновременно отжать сцепление, газ, тронуться с места, сняв ручник. Для этого не хватало то ли третьей руки, то ли третьей ноги. Милиционер пожалел о своей доброте уже раз сто. Наконец машина, воя, вывалилась на перекресток и встала поперек движения. Милиционер не выдержал: «Да проезжай же скорей!» Машина, взревев, ринулась вниз под гору, к «Националю». Она уже летела, будто реактивный самолет, когда внизу дали красный. Тормоза заскрипели, и машину развернуло под сорок пять градусов к проспекту Маркса. Милиционер № 1 сделал вид, что не узнал Леночку, и она, сдав назад, спряталась за машину «Школьные завтраки». Из окна высунулся пассажир: «Девушка, валерьяночки не надо?» «Лучше бы завтраком угостили!» На следующем перекрестке — дали красный! — в окно протиснулась рука с бутербродом. «Спасибо!» Леночка жевала бутерброд с колбасой, хотя это было вопреки всяким правилам.
(Последний раз с таким удовольствием Леночка ела бутерброды вместе с Танечкой, соседской девочкой, живущей за стенкой в коммунальной квартире. Они разгадывали кроссворд: «Устройство для местонахождения объектов».
— Собака! Правильно, Лен?
— Нет, дорогая, это локатор.
— А, ну ладно. Давай дальше.
— «Специалист с высшим техническим образованием».
— Слесарь?!
— С какой же стати?!
— У папы техническое образование, но когда и он починить не может, вызываем слесаря. Значит, у слесаря высшее техническое образование!)
Петр появился внезапно и быстро сбежал по ступеням. Походка у него оказалась энергичной и властной. Не было в ней никакой легкости. Машина его очутилась рядом с Леночкиной машиной почти мгновенно, бампер к бамперу. Взгляд у Петра был чужой и холодный. Хорошо бы провалиться сквозь землю или уехать, но места для разворота не было. Петр тихонько посигналил и кивнул на сиденье рядом с собой. Леночка, выскользнув из машины, положила на асфальт листки и быстро юркнула обратно, закрыв двери изнутри. Петр вышел, поднял листки и встал рядом, облокотившись на капот.
— Что это?
— Это… Я думала о тебе, а написала о сотворении мира. Возьми на память… Там еще стихотворение, потом посмотришь…
— Почему ты не позвонила раньше, когда я ждал?
— Я поняла, ты очень занят. Убери машину, я уеду.
— Ты сумасшедшая! Ты когда по дороге ехала, я тебя сразу заметил. Подумал: кто же за рулем? Догнал посмотреть… Открой мне дверь. — Леночка сидела неподвижно.- Опять будем говорить через стекло?.. Я работаю у вас, но хочу уволиться, чтобы учиться в вашем университете и преподавать наш язык. Еще — хочу составить новый русско-сербский словарь. А может, брошу все, стану снимать фильмы… Не знаю пока. Теперь ты скажи.
— Я плохой специалист. Немного подрабатываю переводами… А ты знаешь языки?
— Языки мне не даются. Да и времени нет. Знаю только русский.
— Почему именно русский?
— Он похож. Все славяне — братья…
— Приятно слышать. Какое у тебя образование?
— Политехнический институт.
— Попросту слесарь.
— Не понял тебя.
— Это вопрос из кроссворда.
— Лена, мне сейчас надо работать. Скажи свой телефон.
— Нет.
— Моего отца звали Йован, значит, я — Петр Иваныч. Разве может быть человек плохим, когда его так зовут?!. Что это?!
— Где?!
— Да вот! Открой окно!
Леночка растерялась и открыла. Петр наклонился и поцеловал. Телефон он узнал.
Когда разговор окончен, тогда ясно, что надо было сказать. У Некрасова есть прекрасное стихотворение по этому поводу:
Для чего-де меня, горемычного,
Дураком ты на свет создала?
…Ах! судьба ль меня, полно, обидела?
Отчего ж, как домой ворочусь
(Удивилась бы, если б увидела),
И умен, и пригож становлюсь?
Интересно, что это за идиоты пристроились сзади? По улицам стало невозможно ездить — покоя не дают! Надо же, еще и руками машут! А мы сейчас газу прибавим! То-то же! Знай наших! Нет, вы посмотрите, тоже подтягиваются. А мы еще прибавим! Милиционер наперерез несется, жезлом машет. Неужели мне?! Останавливаюсь. Сзади тоже догнали, машина ГАИ, а в ней четыре инспектора…
— Вы что сделали?
— Ума не приложу.
— Может, скажете, что не видели посланную за вами спецмашину?
— Вы мне, конечно, можете не верить, но я думала, что это катит развеселая компания, которой нечего делать! Я — на газ, да и ушла от них!
— Ушли?!
— Ну да! Они же меня не догнали! Я притормозила, когда вас увидела!
— Ну, водитель пошел!
— Да честное слово, если б я знала! Да я бы тотчас остановилась.
— И давно они шли за вами?
— Вот эти два светофора.
— И догнать не смогли?!
— Я-то ведь думала: безобразие! на дорогах пристают!
— Так, давайте ближе к делу. Почему за вами послали наряд?
— Не знаю я! Не!-зна!-ю!!! Я ехала себе спокойно, никому не мешала…
— Стойте здесь, я по рации запрошу.
(«Не шалю, никого не трогаю, починяю примус… и еще считаю долгом предупредить, что кот — древнее и неприкосновенное животное».
И хочу вам ненавязчиво указать, что женщина — это древнее и неприкосновенное…)
— Вы создали аварийную ситуацию на Колхозной площади, — появился вновь милиционер.
— Как?
— Так! Вы бы послушали, в каких выражениях о вас дежурный с того перекрестка отзывается! Почему поехали на красный?
— Опять на красный! Да я даже не заметила!
— Что значит «опять»? — удивился милиционер.
— Значит то, что я сегодня уже выкатывалась на красный. Под трамвай.
— Ну, водитель пошел! Придется прокол сделать, чтоб впредь неповадно было!
— Не надо! Уже есть один! (Женщина — древнее и…)
— Был один, станет два.
— Не надо мне два, у меня уже есть один. (Женщина — неприкос…)
— Что вы бормочете? — Милиционер почувствовал себя не в своей тарелке. — Ладно, платите штраф. Три рубля.
— У меня только двадцать копеек. (Женщины, женщины!)
— Тогда — прокол, — рассердился милиционер.
— У меня уже есть один! (Тра-ля-ля!)
— Тогда — штраф, — уже не совсем уверенно. Достала кошелек.
— Смотрите, у меня всего тридцать семь копеек! (…Женщина — древнее и неприкосновенное…)
— Но вы говорили, что двадцать?!
— Я говорила, что двадцать, потому что думала, что у меня двадцать, а когда заглянула в кошелек, то увидела, что у меня тридцать семь. Поэтому штраф я заплатить не могу, а прокол у меня уже есть.
Милиционер с минуту смотрел обалдевшими глазами, потом сунул Леночке документы и права и отправился к очередному нарушителю. Леночка побежала следом: «Вы понимаете…» «Я все понял, счастливого пути!.. И зачем вас только за руль пускают!..»
Завтра на работу придется идти без журналов, без кофе, без общественных денег. Но зато — может быть! — Петр позвонит. Не может быть. Наверное, он женат. Надо было спросить! Что я, сумасшедшая?! Какое право я имею спрашивать? Кто я ему? Кто он мне? «Что он Гекубе? Что ему Гекуба?»
Вдруг он вообще презирает женщин? Почему бы нет? Ведь рассуждал же подросток у Достоевского о женщинах так: «…Я не люблю женщин за то, что они грубы, за то, что они неловки, за то, что они не самостоятельны, и за то, что носят неприличный костюм!» Вот и Петр, наверное, женщин не считает за людей, думает: так, куколки, дурочки, сладкие конфетки, потенциальные домработницы! А что? Почему бы нет? И разговаривает он иначе, и лицо у него другое, и главного в нем никак нельзя ухватить…
Вариант 1.
Мы встретились случайно. Мира два Так неожиданно соприкоснулись. Но наши судьбы странно разминулись. Бессвязные не помогли слова. Стояли рядом мы, разделены стеной. И губы двигались, но их не понимали лица. И чей-то кот устал на нас коситься, И ночь легла меж мною и тобой.
Прощаясь, ты щеки моей коснулся Губами, и остался след звезды, А, значит, и надежда. Все цветы Завяли. Выпал снег. Я обернуться Боюсь порой, шаги услышав: «Ты?!» Как часто снится мне, что ты вернулся…

Что получилось? Мы остались погребены заживо в стенах своих городов, квартир, жизней. Ничего не смогли и не стали делать, доверились судьбе, которая управляет нами, швыряя клюшкой с одного конца поля на другой. Вот я и решила, что пора выйти из игры…
— Нет, это никуда не годится. Надо успокоиться.
— Но как?!
— Написать еще стихотворение!
Вариант 2.
Мы встретились случайно. Мира два Так неожиданно соприкоснулись, Но — пешки мы, и горько обманулись, Нам от рожденья велено — с Е-2! Представь марионетку, голова И руки управляются шарниром. Да, Петр! Уж таково устройство мира, Не мы виной. Бессвязные слова Шептать пытались, но застыли лица В бессильной немоте. Сгущалась ночь. Кто мог помочь? Никто не мог помочь. Мы — куклы. Куклам — не дано влюбиться.

— Стало легче?
— Не знаю…
— Значит, стало. Давай дальше.
— А начать-то как?
— Да так же и начни!..
Вариант 3.
Мы встретились… у чайной. «Пива два!»
Но в сутолоке мы не разминулись:
Столкнулись! Спутались! Соприкоснулись!
О, кружек непрактичное стекло!
— Разбилось вдребезги! Не повезло!.. Ругнулись,
но — слегка, едва-едва.
И — снова в очередь: «Нам — пива два!!!»

— Разве можно мешать любовь с пивом?!
— Конечно. Пиво только с водкой мешать нельзя… Шутки дурацкие у меня, зато на душе стало легче…
БУМ!!! Что случилось?!
Что-то случилось. То ли звезды рванули вверх, то ли я на подоконнике свалилась вниз. Да, подоконник снова прилип к дому, на свое место. А что бумкну-ло-то? «Справочник по лазерам», часть 2. Свалился на пол. Спрыгиваю. Под ногами хрустнул пузырек. Безобразие! Завтра надо будет…
— Какое-такое «завтра»?! Завтра не будет, понятно?!
— Как?! Я же не успею рассказать!
— А кому рассказывать? Звезда исчезла! Как только окно свалилось вниз, звезда исчезла!
— Что ж, я все равно расскажу! Имеющий уши, да услышит!
— А почему дальше написано, что это часть третья? Ни первой, ни второй не было ведь?
— Вот это все и было — две части вместе, а теперь будет совсем новая часть — третья. Там будет, во-первых, о Розеттск… Нет! Там будет: в-третьих, о любви, во-вторых, экскурс «О многообразии конфигураций человеческого уха», и, во-первых, «Баллада о Камне»…
Часть III
«Мне больше нравится рассказывать о поражениях, рисовать одинокие души, судьбы, сотрясаемые действительностью… Но поражения никогда не бывают полными, окончательными. В каждом поражении возникают новые силы, новые энергии…»
Лунино ВИСКОНТИ.
Все вы смотрите больше на человеческие обертки. На шелуху: машины, одежду, обувь. В душу-то редко вы заглядываете к человеку.
ИМЕЮЩИЙ УШИ… Каждый имеет уши, и каждая пара ушей резко отличается от другой пары, так же как лицо человеческое всегда отличается от другого человеческого лица. У девушки с портрета Доменико Венециано уши шестигранные и напоминают по форме бензойные кольца, как их принято обозначать в учебниках по химии и физики. У мадонны фра Филиппо Липпи (у его возлюбленной, которую он всюду изображал в качестве мадонны) ушки кругленькие, как калачики. У Лионелло д’Эсте кисти Пизанелло рельеф уха запечатлел римский символ «помиловать», так редко используемый публикой при решении судьбы побежденного гладиатора,- кулак с большим пальцем, указующим вверх. У Федериго да Монтефельтро уши повелевают: «Казнить! Нельзя помиловать!» — большой палец, отделенный от кулака, смотрит вниз. У куртизанок Карпаччо безысходные, трехслойные, обреченные, скучные, мрачные, тупые уши. У мужчины в шитом золотом одеянии на картине Ван Эйка ушки узенькие, чтоб ничего лишнего не услышать. У мадонночки рядом — ушки на грани исчезновения. Картина как бы кричит: «Ничего нам не надо! Ничего не хотим слышать и слушать! Вот и безухий ангел с короной прилетел. У нас и так все хорошо, а ваши дела нас не волнуют».
У Амура Лукаса Кранаха уши смотрят вниз — наверное, чтобы при полете не задевать о крылья. У мадонны Жана Фуке (с фигурой Софи Лорен) уши устремлены вверх (быть может, какой-нибудь великанище приходил к ней каждое утро и по пять минут приподнимал за уши над полом, чтобы верх фигуры — под действием силы тяжести! (везде физика! без нее — никуда!) — стремился отделиться от второй ее половины)…
— Менделеев (о творчестве Блока): «Сразу виден талант, но непонятно, что хочет сказать». Здесь: рассуждений много, но в чем суть?!
— Хорошо, вернемся на абзац раньше: «У нас и так… а ваши дела нас не волнуют!» Имеющий уши не услышит…
— Зачем же ты рассказываешь?
— Я рассказываю в надежде, что…
— Тек давай дальше! Вдруг кто-нибудь да выслушает! Скоро ночь кончится! Времени совсем нет!
— Дорогие мои слушатели! Времени у нас нет! Читайте так… читайте (я вас очень прошу!), как если б вы знали, что завтра никогда не наступит, если вы не успеете прочесть!
Когда соседская Танечка была маленькая, она говорила: «Я думую-думую-думую, саабазаю!» Вот и я думаю и соображаю: что изменится, если одного человека не станет? Если меня не станет? (Рассуждения братьев-купцов, застигнутых бурей на Соловецких островах: «Если на свете не станет еще двух промышленников, белому свету от этого переменья не будет…»). Но — Розеттский камень! Поддержка и опора… Птолемей и Клеопатра. Египтяне на письме опускали гласные, значит, Птлм и Клптр. Три согласные совпадают! Шампольон проверил иероглифы. Это была победа! 23 сентября 1822 года — день рождения новой науки, египтологии, Шампольону, отцу ее, чуть больше тридцати лет (хотя ступить на египетскую землю ему довелось только шесть лет спустя)…
Многое бы я отдала, чтобы увидеть, как отец египтологии, сойдя с корабля на берег, застывает в неподвижности, а затем, наклонившись и набрав пригоршню песка, целует эту обетованную высохшую землю, столько повидавшую, столько веков молчаливо хранившую свою тайну, дождавшуюся все-таки того, кто сумел вернуть ей историю.
Кто ты? Зачем? Чтобы найти свой камень, чтобы…
Сны… Птолемей и Клеопатра. Лицеи… Как странно все увязано в мире! Стоит потянуть за ниточку — и начнет разматываться клубок… Вот уж это огромный клубочище, в котором крутится шар земной, все времена и народы!.. Да-да, это только когда вяжешь, клубок со временем уменьшается, а в жизни одно событие тянет за собой другое, один исторический персонаж накрепко связан с другим, и стоит потянуть за ниточку, как Элизабет Тейлор окажется вам десятиюродной племянницей, а Врет Гарт — каким-то там прадедушкой со стороны жены. Какая чудесная вещь — слова! Маленький мальчик фразу «воспрянет род людской» понимал как «воз пряников в рот людской».
Стоит потянуть за ниточку… Два Александра — воитель и поэт, два лицея — в Афинах и в Царском Селе, два первых консула, перечеркнувших демократическое прошлое и ставших во главе своих государств, — Цезарь и Наполеон, два календаря, за два года до смерти (может быть, в память о Клеопатре?) Цезарь изменил римское летосчисление согласно египетским канонам. Аналогично и Наполеон со своими фрюктидорами. Яблочки от яблоньки… Еще при жизни Цезаря жил-был в Риме некто Август (его внучатый племянник). Цезарь почуял, что это фрукт с того же дерева, и племянника усыновил — в дальнейшем тот положил конец гражданской войне, разбив Марка Антония и отомстив за деда (то есть отца!) Клеопатре: женщина — пусть даже и царица — должна быть верна. Неизвестно каков был девиз Августа, но, судя по всему, вполне подошло бы: «Следом за дедом!» (бывший пятый месяц календаря в честь деда назван Юлиусом, а племянник бывший шестой месяц переименовывает в Августус.
— Но пятый месяц — это май, а июль — седьмой?
— Римляне свои десять месяцев нумеровали от единицы до десяти. Не было у них ни января, ни февраля. Пятый месяц, Квинтилис, наречен Юлиусом, а племяннику это понравилось, и он…)
Стоит только потянуть за ниточку!.. Два человека, поплатившихся за знакомство с «главой»: дядя Пушкина (вот уж снова дядя с племянником!) Василий Львович, в бытность свою в Париже представленный Наполеону и подвергшийся за это гонениям во время войны,- и Шампольон «умудрившийся» быть представлен императору в период его второго правления — в пресловутые «сто дней», за что и был — после окончательного выдворения Наполеона — приговорен к изгнанию как изменник. Лицей… Но нужно-то два лицея? Ведь даже фрюктидора — два!!! Аристотель, основавший школу на окраине Афин, считал, что цель трагедии — очищение духа, катарсис. Цель Царскосельского лицея, со слов преподававшего там Куницына, была «создание общего духа, воспитание без лести, раболепства, короче, воспитание достоинства, то есть, в сущности, то же очищение духа.
( — А двух Куницыных можно?
— Пожалуйста, стоит только потянуть за ниточку!.. Сходите в Литинститут, тоже профессор, тоже преподает, тоже — «воспитание без лести»).
Итак, Царское Село. Вот Турецкие бани, в помещениях которых хранится теперь нехитрая амуниция сторожа лодочной станции. Лодки стоят у пристроенного деревянного причала, и при желании и хорошей погоде можно заплыть на середину озера и кружить сколько душе угодно вокруг Чесменской колонны. В сторожке есть электроплитка и телефон с прямым выходом в Ленинград. На стене сохранилась надпись на древнеарабском языке, которую заезжие арабы не в состоянии как следует прочесть. Около Девы с разбитым кувшином по-прежнему протекает ручей, вот только форелей в нем давно нет (кто-то рассказывал, что раньше в сад, к ручью спускались слуги в специальных мундирах и ловили форелей, чтобы подать прямо к императорскому столу). Камеронова галерея (де-Камеронова галерея)… Что еще? Мне очень нравится Китайская беседка для чайных церемоний, хотя Пушкин вряд ли пивал там чай (что мне нравится, то и нравится, независимо от авторитетов). Мечта Фауста (увидеть «в сиянии лучей у ног своих весь мир») представляется мне скорее мечтой «фауст»-патрона. Хорошо бы просто повидать весь мир, вовсе не у ног своих.
…ниточка разматывается, а клубок растет…
— Нельзя ли наконец что-нибудь про Леночку?
— Не только «нельзя ли» — нужно!!!
Наступило время последнего лепестка (судьба приготовила Леночке цветок с тремя лепестками. Два уже были оторваны).
— Лена? Это Петр. Я уезжаю навсегда. Вернусь только через полгода. Нам нужно срочно встретиться!
«Хочу составлять русско-сербский словарь», вот только «уезжаю навсегда, а вернусь — через полгода»!!! Смех один…
После работы Леночка помчалась домой. Дверь открыла соседская Танечка:
— Лен!!! То есть тетя Лена! Смотри, какой мы сегодня букет купили! — Она схватила с холодильника какой-то сверток, в действительности напоминающий букет. Присмотревшись, Лена поняла, что в руках у Танечки курьи ноги, а тщедушные тельца самих кур завернуты в бумагу.- Эти цыплятки ну прямо как комарики! Правда? Видишь? И зачем их только убивают? Из них можно было бы больших кур вырастить… Смотри, правда, как настоящий букет? Вместо корней — ноги, вместо листьев — крылья, вместо цветков — гребешки…
Лена наклонилась и поцеловала Танечку.
— Лен, что ты молчишь? В нашей окружности принято рассуждать!
— Не в окружности, а в окруженье.
— А мы завтра в цирк пойдем, в круглый. Ты была в цирке?
— Была.
— А ты бы хотела там работать?
— Меня приглашали.
— Клоуном?!
— Ты в своем уме?! Ну, какой из меня клоун?!
— Тогда кем, скажи?! Помощницей? Ходить и улыбаться?!
— И это тоже.
— А еще что?
— Да мало ли что! Дай войти! — И Лена направилась в комнату.
— Лен, а папа маме вчера сказал, что она не смыслит в жизни. Он имел в виду, что у нее неправильный смысл жизни?
— Ты понимаешь, о чем ты говоришь, горе мое?
— Немножко понимаю.
— Хорошо, скажи, какой у тебя смысл жизни?
— У меня пока смысл понять, у кого какой смысл.
— И как успехи? Удалось понять?
— Немножко удалось… Вот у тети Леры, что приходит к нам в гости, смысл, чтоб купить новые платья, показаться в них, а потом повесить в шкаф и покупать новые. Правильно я сообразила?
— Ну-ну, давай дальше.
— У дяди Валеры смысл такой, чтоб не давать денег на платья, потому что их скоро вешать будет некуда. А еще у него смысл, чтоб гости почаще приходили и гулянка шумела.
— Где ты это слышала?
— Тетя Лера ему так кричала: «Тебе бы только гулянку да песни орать!» А вот у тети Веры смысл, чтоб все ее слушали, а у бабушки смысл, чтоб тетя Вера научилась себя прилично вести и не командовала. Бабушка ей даже книжку приготовила на Восьмое марта «Как не нужно себя вести»! У дедушки смысл бумажки писать. Он пишет, бабушка печатает, а потом бумажки обратно приходят. Дедушка кричит: «Прохиндеи! Что они там понимают?!» Но снова пишет, а бабушка говорит: «Надоели мне твои теории! Кому они только нужны?»
— А у меня какой смысл?
— У тебя неправильный смысл. Ты все одна, а пора замуж выходить. Правда, Лен, по телевизору вчера объявили: «Кто рожден свободным, тот свободным и умрет»…

НАЧАЛО :: ДАЛЕЕ